Читаю сейчас вот эту книжку:
К. Чуковский — Высокое искусство. Принципы художественного перевода. Мне как несостоявшемуся переводчику очень интересно. Корней Иванович правильные вещи говорит.




※ Плохие переводчики страдают своеобразным малокровием мозга, которое делает их текст худосочным. Каково Хемингуэю, или Киплингу, или Томасу Манну, или другому полнокровному автору попасть в обработку к этим анемичным больным! Похоже, что они только о том и заботятся, как бы обескровить гениальные подлинники. У таких переводчиков нищенски убогий словарь: каждое иностранное слово имеет для них одно-единственное значение. Запас синонимов у них скуден до крайности. Лошадь у них всегда только лошадь. Почему не конь, не жеребец, не рысак, не вороной, не скакун? Лодка у них всегда лодка и никогда не бот, не челнок, не ладья, не шаланда. Дворец — всегда дворец. Почему не замок, не палаты, не хоромы, не чертог? Почему многие переводчики всегда пишут о человеке — худой, а не сухопарый, не худощавый, не тщедушный, не щуплый, не тощий? Почему не стужа, а холод? Не лачуга, не хибарка, а хижина? Не каверза, не подвох, а интрига? Почему печаль всегда печаль, а не скорбь, не тоска, не кручина, не грусть? Плохие переводчики думают, что девушки бывают только красивые. Между тем они бывают миловидные, хорошенькие, смазливые, пригожие, недурные собой, привлекательные и мало ли еще какие! ※



Утром, когда маршрутка убегает из-под носа, а вторую приходится долго ждать, я отчётливо понимаю, что у меня маленький запас ругательств. А читая такие вот книжки, понимаю, что у меня вообще очень скудный словарный запас.

♥

edit: Чуковский жжот!
※ Существует еще один английский перевод «Крокодила», сделанный мистером Ричардом Коэ. В этом переводе «Крокодил» начинается так:

Once there was a Crocodile
Croc!
Croc!
Crocodile!
A Crocodile of taste and style.
And elegant attire;
He strolled down Piccadilly,
Singing carols in Swahili,
Wearing spats he'd bought in Chile,
And a-puffing at a briar
Crocodile!
Crocodile!
Croc!
Crocodile
Alexander Crocodile, Esquire.


оригинал:
Жил да был
Крокодил.
Он по улицам ходил.
Папиросы курил,
По-турецки говорил.


Вместо дешевых истрепанных рифм прежнего перевода здесь подобраны экзотические редкие рифмы: Чили, суахили, Пиккадилли, но основа остается все та же: беззаконное стремление нагромоздить возможно больше пустопорожних словечек, дабы автор предстал перед читателем как неугомонный болтун, щеголяющий притворной игривостью и наигранной резвостью.

Чтобы читателям стало понятно, какой тяжелый ущерб наносится детским стихам при такой системе перевода, приведу один фантастический случай.

Представьте себе, что какой-нибудь советский переводчик воспроизведет для русских читателей стихи Доктора Сьюса (Seuss), любимца американских детей. У него есть веселая сказка «Кот в колпаке» («The Cat in the Hat»), в которой маленькие дети во время дождя говорят:

И нам оставалось одно:
Сидеть!
Сидеть!
Сидеть!
Сидеть
И нам это не нравилось
Ни капельки.

И вот представьте себе, что случилось бы с этими простыми и лаконичными строчками, если бы они появились в московском издательстве в таком переводе:

Мы сидели на диване,
Толковали о Мдивани,
О фонтане
В Индостане,
О красавице Зейнаб,
А покуда, словно в бане,
Словно в бане из лохани
Капал дождик
Кап!
Кап!
Кап!
И закапал наш пикап.
 ※